Цели исследования: 1) определить формальные и неформальные механизмы (институты) участия НКО в управлении делами государства; 2) проанализировать состав и качество законодательства, позволяющего вовлекать НКО в принятие публично-властных решений и общественно-полезную деятельность; 3) оценить степень участия НКО в управлении делами государства, используя зарубежный опыт; 4) выявить препятствия на пути участия НКО в управлении делами государства через призму политически, права, экономически, управления; 5) выработать предложения по оптимизации вовлечения НКО в принятие публично-властных решений и общественно-полезную деятельность.

Объект исследования: законодательство и практика правоприменения.

Организация исследования: 1) подбор материалов по двум основным направлениям: соучастие нКО с органами публичной власти в принятии решений и привлечение НКО к общественно-полезной деятельности; 2) рассылка вопросов контактерам в органах государственной власти субъектов РФ и анализ ответов; 3) подготовка статей в юридические журналы и сборники.

Источники данных: 1) Российское законодательство; 2) научно-практичес кая литература; 3) аналитические материалы; 4) пресса; 5) опросы государственных гражданских служащих Москвы, Тверской области, Красноярского и Краснодарского краев; 6) правовые источники Германии, Европейского Союза.

Используемые методы: формально-юридический, сравнительно-правовой, статистический, системно-структурный.

Основные эмпирические результаты и выводы: 1) формальными механизмами участия НКО в принятии публично-властных решений является право на обращение, включение их в состав советов, комиссий, рабочих групп, создаваемых исполнительными и законодательными органами власти. НКО могут привлекаться к экспертизе проектов правовых актов. В решении общественно-

полезных задач допускается участие НКО через механизмы аутсорсинга, социального заказа и гранта. неформальным институтом продвижения интересов НКО во власть является цивилизованный лоббизм. негативные общественные практики участия НКО в управлении делами государства могут быть связаны

с коррупционными проявлениями в государственном аппарате; 2) законодательство по вопросам участия НКО в управлении делами государства недоразвито, на федеральном уровне о возможности привлечения НКО к экспертизе законопроектов косвенно упоминается в регламентах палат парламента. Там же речь идет и о правомочии ОП РФ подключаться к работе над законопроектами. Положения и регламенты органов исполнительной власти содержат нормы общего характера о включении представителей различных организаций, в том числе и НКО, в составы совместных консультативных подразделений и об обращении к 3 сектору для независимой экспертизы. Участие НКО в политических процессах не предусматривается, законодательство о порядке аутсорсинга и реализации грантов (или поддержке НКО) отсутствует. Участие НКО в социальных заказах предполагается на основе Федерального закона о размещении заказов для государственных и муниципальных нужд, не совсем подходящем для таких случаев. Относительно состава и качества регионального законодательства можно сделать аналогичные выводы; 3) каналы участия НКО в принятии публично-властных решений открываются хаотично и избирательно. Органы власти охотнее консультируются с коммерческими организациями, их союзами, ассоциациями. Внедрение в российское законодательство и практику частно-государственного партнерства, аутсорсинга, социального заказа также ориентировано на бизнес. Полугосударственные институты (федеральные и региональные венчурные фонды, фонды содействия развитию малых

предприятий, Российская корпорация нанотехнологий) инвестируют преимущественно в бизнес-проекты. Гранты НКО на федеральном уровне, судя по объему и охвату субъектов 3 сектора, выглядят незначительными. В большинстве регионов чиновники не спешат развивать грантовую систему для НКО.

Социологические опросы должностных лиц и представителей НКО подтверждают плачевное состояние законодательства и практики вовлечения 3 сектора в управление делами государства. Положительный зарубежный опыт имеется, хотя нельзя говорить, что в других странах ситуация с 3 сектором принципиально иная, нежели в России. Аутсорсинг развит в Великобритании, США и Сингапуре. В Германии как на уровне Федерации, так и земель осуществляются консультации органов исполнительной власти с крупными союзами и ассоциациями, членами которых могут являться и НКО. При Европейской комиссии действуют консультативные комитеты, включающие представителей НКО.

В настоящее время Еврокомиссия и Европарламент внедряют систему добровольной регистрации лоббистских групп на уровне ЕС, которыми могут быть и НКО; 4) причины неудовлетворительного состояния законодательства и практики участия НКО в управлении делами государства носят системный характер.

Основные из них: коррупция, политика государственного патернализма, слияние власти и бизнеса, отсутствие должного законодательства и необходимых организационных и финансовых ресурсов; 5) непросто развенчать политику государственного давления на общественные институты и идеологию пассивного созерцания этого процесса гражданским обществом. Системные причины нужно устранять системными мерами. Разработать мониторинг реформ и гражданского общества, наладить эффективность управления по результатам. Продвинуться в борьбе с коррупцией. Совершенствовать законодательство об институтах участия НКО в управлении делами государства и др.