|
Темы всех трех секций затрагивают различные проблемы, с которыми сегодня сталкиваются государства: в первом случае – это вызов со стороны многосложного общества, которое в условиях демократии требует равных прав для всех групп населения, во втором случае – это диспропорции между богатыми и бедными, спровоцированные как глобальным капитализмом, так и неспособностью государств организовать экономику с более справедливым распределением доходов, и в третьем случае – это вызовы безопасности, которые сегодня имеют глобальную природу и локальную проекцию. Какой вызов, на Ваш взгляд, является наиболее сложным сегодня? Какие из этих очагов напряжения можно «расслабить» в ближайшее время, а какие могут быть удалены лишь в долгосрочной перспективе? Способно ли современное государство, чьи возможности постоянно размываются, справиться с такого рода проблемами?
- Начну ответ с последнего пункта. Я уверен, что современное государство не решит тех проблем, которые сегодня выглядят наиболее актуальными и злободневными, и которые будут вскоре обсуждаться на очередном – уже третьем по счету – Мировом политическом форуме в Ярославле. Все три темы, которые Вы упомянули, содержат в самих постановках проблем глубокое непонимание современной реальности, от которого политики и эксперты не могут – и не смогут – избавиться. Начну с первого пункта. Вы говорите: «общество… в условиях демократии требует равных прав для всех групп». А откуда взялось это требование? Во-первых, демократия родилась не вчера. Соединенные Штаты Америки и Великобритания уже во второй половине XIX века были демократическими обществами. Но в США к неграм относились как к имуществу, а в Англии имущественный ценз для избирателей был столь жестким, что правом голоса обладали не более 6% граждан. Требовало ли демократическое общество равных прав для всех слоев? Нет. Почему оно «требует» этого сегодня? И требует ли? Этот факт надо бы еще доказать, но никто не берет на себя труд сделать это… Во-вторых, откуда появилась мысль о группах? От подспудного ощущения различий между белыми и черными, коренными жителями и приезжими? Разве основатели либеральной доктрины предполагали, что субъектами демократического процесса являются группы и слои? Напротив, они всегда говорили об индивидах. Поэтому задача обеспечения равных прав для всех групп порочна: если речь и идет о равенстве прав, то прав индивидов. Не нужно ждать от демократии того, чего она не может дать: апологии разделенного на группы общества и защиты их интересов.
Идем дальше. Вы упоминаете о «неспособности государств организовать экономику с более справедливым распределением доходов». На мой взгляд, современная экономика и без вмешательства властей обеспечивает справедливое распределение доходов. Просто в современных условиях справедливость больше не означает равенства. Раньше богатство человека определялось в первую очередь его положением в общественной иерархии. Человек мог быть графом, и быть богат. Король мог отобрать у него поместье, и он становился нищим странствующим рыцарем. Или он мог владеть заводами, и затем разориться, пойти в мелкие торговцы. Разумеется, часто социальное положение было произвольным. Представители высших классов с рождения принадлежали к этим высшим классам. Сейчас ситуация иная. В значительной мере человек обеспечивает себе сверхвысокие доходы за счет собственных способностей. Самыми высокооплачиваемыми гражданами являются менеджеры и финансисты, адвокаты и профессора, звезды спорта и эстрады, архитекторы и программисты. Они могут менять работу, страну, образ жизни – но снова и снова получают высокие доходы. Они способны создавать собственные компании или работать индивидуально. Их деньги приносит им их талант – и сегодня социальная мобильность очень высока. Молодой яппи из состоятельной семьи, чтобы стать богатым, идет в адвокаты или финансисты. Черный юноша из квартала для бедноты становится рэппером, мальчишка из мусульманского пригорода – футболистом. И если все они упорно идут к своей цели, они могут добиться успеха. Социальное происхождение – не препятствие на пути к благополучию. И что в этом несправедливого? Современное общество – общество справедливого неравенства, и чем больше государство будет пытаться его нивелировать, тем больше оно будет идти против естественной тенденции, и, в конечном итоге, против собственных граждан.
И, наконец, третье – безопасность. Политики, провозглашающие этот лозунг, идут по пути большой лжи. За последние несколько сот лет мир стал намного более глобальным, чем прежде. Но глобальность всегда порождала опасности. Британские офицеры, отправляясь на покорение Индии, или испанцы, осваивавшие Карибские острова, имели огромные шансы не вернуться домой. Но тогда опасность была как бы вынесена за пределы метрополий. Сегодня глобализация стала столь масштабной, что между метрополией и периферией нет различий. И я скажу: если вы хотите беспрепятственно покупать в Лондоне и Париже бриллианты из Сьерра-Леоне, заправляться в Китае бензином, произведенным из суданской нефти, разорять целые страны в ходе биржевых игр – вы не должны удивляться тому, что ваши самолеты иногда будут взрываться в центре ваших городов. Если «современное государство» хочет воевать в Ираке и Чечне, оно не должно удивляться случаям типа происшедших в Мадриде на вокзале Аточа, в лондонском метро или в московском театре на Дубровке.
Все, о чем Вы спрашиваете – это не вызовы. Это просто реальность сегодняшнего мира. Мира, который не может быть миром равенства, справедливости и безопасности. Это мир конкуренции, а не сотрудничества. Поэтому он развивается столь быстро, и поэтому же он не благодетельствует всех.
- Не являются ли проблемы, на которые обращает внимание повестка Ярославского форума, одновременно индикатором кризиса международного консенсуса в трех сферах – строительства демократии, создании более равного общества и более безопасного мира? В чем причина такого положения дел? Где именно и в чем именно мы не понимаем друг друга?
- Мне кажется, что я отчасти уже ответил на этот вопрос. Причины нынешних проблем объективны. Мы вступаем в неизведанное социальное пространство, законы которого мы знаем плохо, а перспективы видим еще более туманно. И если в мире существует консенсус в отношении демократии, равенства и безопасности, то это означает лишь то, что люди окончательно сбились с пути и живут в окружении фантомов, а не реальности. Мы относительно неплохо понимаем друг друга – гораздо хуже то, что мы не понимаем мира, в котором мы живем.
- Насколько все эти три сферы взаимосвязаны (функционирование демократии, социально-экономическое неравенство и проблемы безопасности)? Каким образом эти темы преломляются к России? На что именно нужно обратить свое внимание России, которая должна в ближайшее время провести обширную модернизацию всех сфер жизни для того, чтобы не выбыть из «глобальной игры»?
- Все эти три темы взаимосвязаны, так как обусловлены единой причиной – становлением индивидуализированного общества. В этом обществе ценятся прежде всего уникальные и невоспроизводимые умения и таланты. Их носители вознаграждаются все большими доходами и возможностями. Принадлежность к массе, еще недавно выступавшая удачным защитным приемом, становится своего рода приговором. Поляризуются мотивации: с одной стороны, люди, зарабатывающие все больше, утрачивают стремление к накоплению богатства (отчасти еще и потому, что заняты любимым делом, который приносит им удовлетворение); с другой стороны, те, кто не может похвастаться какой-либо особостью, вынуждены влачить жалкое существование, получая гроши. Это приводит к тому, что на первый план выходят не профессиональные, а религиозные, этнические или иные групповые идентичности. Общество распадается на группы и диаспоры, которые по определению не равны между собой. В глобальном масштабе неравенство проявляется еще сильнее, так как национальные государства пытаются сдерживать его проявления, а глобального управления не существует. Так что эти проблемы связаны – и ни одна из них не разрешима.
Ч
то касается России, то перед ней стоит несколько иная дилемма, преимущественно экономическая. Нам действительно нужна модернизация – в противном случае мы безнадежно отстанем от остальных великих держав. В то же время мы должны понимать, что успех модернизации в то же время означает и включение в современный глобализированный мир. Не принимая его правил игры, мы не проведем модернизации. Приняв – перестанем быть той страной, которой являлись в последние полвека. На все проблемы, с которыми мы столкнемся, наложится еще и катастрофически низкое качество российской политической элиты, которая намерена войти в глобальный мир как элита статуса, в то время как в нем выживают только элиты способностей. Таким образом, я предвижу много попыток «разворота» при движении по пути модернизации. Этот процесс нужен России как стране, но противоречит интересам ее политического класса. Собственно говоря, именно на этот удручающе несовременный политический класс стране и следует обратить наибольшее внимание.
- Многие СМИ сегодня пишут о том, что нас ждет вторая, худшая половина мирового кризиса. Согласны ли Вы с этим заявлением? Каким образом кризис будет вписан в структуру дискуссий Мирового политического форума? Не могли ли бы Вы проиллюстрировать взаимосвязь вышеупомянутых сфер, проанализировав возможные последствия второй волны кризиса? Что будет с демократией, неравенством и безопасностью, если нас накроет вторая волна?
- Рассуждения о новой волне кризиса выглядят убедительно. Ведущие экономики за последние годы получили в виде вливаний со стороны своих правительств несколько триллионов долларов, но хозяйственный рост так и остался анемичным. Теперь сами государства стали потенциально неплатежеспособными должниками, а корпорации накопили значительные средства, опасаясь вкладывать их в бизнес. В такой ситуации вторая волна выглядит практически неизбежной, и не допустить ее можно только в том случае, если потребители ощутят, что деньги следует немедленно тратить, а предприниматели – что производимые ими товары не только найдут сбыт, но и будут завтра стоить дороже, чем сегодня. Думаю, Вы понимаете, что за явление скрывается за этим описанием. Его имя – инфляция. Именно через допущение инфляции государства смогут запустить экономический рост, снизить издержки, в том числе и на заработную плату, а заодно и обесценить свои достигшие запредельных размеров обязательства. Это значит, что спасение может прийти только от того процесса, с которым последние тридцать лет все ведущие экономисты и политики боролись так отчаянно и, казалось бы, победили. Готовы ли они признать, что инфляция больше не враг для экономики? Не знаю. Но я уверен, что если это не будет понято, мы действительно увидим нечто схожее с Великой депрессией, и довольно скоро.
В
заключение ответа на этот вопрос скажу, что не вижу прямой связи между возможным экономическим кризисом и теми проблемами, которыми имеются сейчас в сфере государственного управления или обеспечения безопасности. Экономический кризис может обострить эти трудности, но сделать это может не только он один, а и многие другие тренды.
- Каково значение третьего Мирового политического форума в Ярославле? Чем он будет отличаться от двух предыдущих? Что нового и интересного будет на его полях?
- Я не открою Америки, если скажу, что подобные форумы важны, прежде всего, тем, что открывают возможность общения между людьми, большинство из которых в иных обстоятельствах вряд ли встретились бы. Президент Д.А.Медведев вряд ли имеет более удачную возможность встретиться с ведущими западными экспертами, которые глубоко понимают стоящие перед миром проблемами. Сами эти эксперты в иных условиях вряд ли смогут так интенсивно обменяться мнениями с массой их российских коллег, с отечественными политическими лидерами, с руководителями российских регионов. Наконец, молодые отечественные политики и представители региональных законодательных собраний и местных администраций получают, приезжая в Ярославль, огромные возможности для постижения характера и направлений ведущихся в мире дискуссий.
Разумеется, в этом году Исполнительная дирекция Форума попыталась разнообразить его повестку. В оба дня форума будут организованы специальные вечерние сессии, в центре внимания участников которых окажутся более частные, но не менее злободневные проблемы, нежели те, что вынесены в названия секций. Пока я не буду называть их, но уверен, что участникам этих дискуссий они покажутся очень интересными.
Беседовала Юлия Нетесова
Владислав Иноземцев Руководитель исполнительной дирекции Мирового политического форума в Ярославле, член президиума Российского совета по международным отношениям, доктор экономи-ческих наук. Основатель и научный руководитель автономной некоммерческой организа-ции «Центр исследований постиндустриального общества». Главный редактор журнала «Свободная мысль», с 2002 года по начало 2006 года - председатель научно-консультационного совета журнала «Россия в глобальной политике».
В.Л.Иноземцев - автор более 500 печатных работ, опубликованных в России, Франции, Великобритании, США и Китае, в том числе - автор 13 монографий, четыре из которых переведены на английский, французский, японский и китайский языки. Колумнист газет «Ведомости» и «Известия».
|
